музей и библиотека
КУК, НАНСЕН, ПИРИ, АМУНДСЕН И ДРУГИЕ
«Он любил лед, мех, визг собачьих упряжек. Его... звали к себе торосы и айсберги, как зовут нас цветущие сады, березовые рощи. Снег — его судьба».
Я. Голованов. Этюды об ученых. Руаль Амундсен.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
4.1. Через северо-западный проход
Филателистическое отображение истории завоевания Арктики не только не может претендовать на относительную полноту картины, но и не раскрывает многие важные страницы этой истории. Любая попытка создать филателистическую летопись освоения Арктики встретится с непреодолимыми трудностями вследствие бедности исходного материала. Как известно, только немногие экспедиции и полярные исследователи прошлого отображены на почтовых марках.
Целью разных экспедиций XVI—XVIII веков был поиск нового морского пути в Индию и Китай. Тогда-то и совершили немало открытий английские мореплаватели. В арктических водах Западного полушария главной эпопеей явился поиск северо-западного прохода — морского пути на Севере американского континента. Здесь нельзя не вспомнить Мартина Фробишера и Джеймса Кука, которые отмечены на почтовых марках.
Одну из первых попыток найти морские пути на Севере американского континента предпринял английский лейтенант Мартин Фробишер. Его экспедиция на кораблях «Габриел» и «Михаел» побывала в Гудзоновом заливе в 1576—1578 гг. Специальную марку посвятила Фробишеру почта Канады в 1963 г. (портрет мореплавателя дан на фоне айсберга), а позже марка Фробишера появилась в серии Англии, отметившей великих путешественников.
Ровно два века спустя — в 1778 г. — предпринял попытку пройти северо-западным проходом знаменитый английский мореплаватель Джеймс Кук. Однако тогда его главным достижением было плавание вдоль северо-западного побережья Аляски и через Берингов пролив, а затем возвращение вдоль побережья северо-восточной Сибири и Камчатки. Собрание марок, посвященных Куку, насчитывало по состоянию на 1.1.1970 г. 47 выпусков, но для отображения упомянутого арктического плавания подойдут только две марки. Они вышли в серии островов Кука, появившейся 12 сентября 1968 г. в ознаменование 200-летия первого путешествия мореплавателя. На одной из них изображены оба корабля экспедиции — «Резолюшен» и «Дискавери» — в момент прохождения льдов, на другой марке те же корабли в гавани Петропавловска-на-Камчатке.
Вслед за Куком отправился в дальнее плавание французский мореход Ла Перуз. Начав плавание на двух фрегатах — «Астролябия» и «Буссоль»—1 августа 1785 г., он пересек Тихий океан и дошел до берегов Аляски. На обратном пути домой Ла Перуз погиб в 1788 г. Франция посвятила ему почтовую марку в 1942 г. Помимо портрета мореплавателя, на ней изображены оба экспедиционных корабля.
4.2. 6 апреля 1909 г.
Северный полюс долго оставался одной из главных целей для человечества. Стремление попасть на полюс стало логическим следствием длительного исторического процесса завоевания человеком заполярных областей.
Честь «открытия» Северного полюса принадлежит американскому полярному исследователю Роберту Пири. На подготовку своих походов и на экспедиции к полюсу Пири затратил двадцать три года. Наконец, 6 апреля 1909 г. ему удалось побывать на Северном полюсе. Однако научные и практические результаты дерзкого похода Пири не соответствовали затраченным усилиям. Он пробыл в районе полюса лишь немногим более суток и не провел там научных наблюдений.
К 25-летию открытия полюса — в 1934 г. — в США выпущены специальные конверты. На рисунке — портрет полярника и момент водружения американского флага на Северном полюсе. Гашение официальным календарным штемпелем почты производилось 6 апреля.
6 апреля 1909 г. Роберт Пири первым побывал на Северном полюсе. К. 50-летию его подвига вышла марка США (1959 г.)
В день 50-летия подвига Пири почтовое ведомство США выпустило специальную марку. Верхняя часть рисунка показывает собачью упряжку, которой пользовался во время экспедиции полярный исследователь; в нижней части — американская атомная подводная лодка «Наутилус», прошедшая подо льдами в точке Северного полюса в 1958 г. Гашение первого дня проходило в городе Крессоне — на родине Пири — 6 апреля. Многие частные фирмы США выпустили в канун юбилейного гашения конверты со своими рисунками («каше»).
4.3. Филателистическая одиссея Нансена
За несколько лет до того, как корабль «Фрам» отправился 24 июня 1893 г. в свое первое плавание, замечательный норвежский полярный исследователь Фритьоф Нансен (1861 —1930 гг.) так объяснял цель своего арктического путешествия: «Я позволю кораблю вмерзнуть в ледяное поле и вместе с ним достигну цели... Возможно, морское течение не принесет мой корабль к самому полюсу. Возможно, что он проплывет где-то поблизости. Но для науки важно не достижение математически рассчитанного пункта, называемого полюсом, а то, чтобы раз и навсегда покончить с белым пятном на карте и знать, что происходит в самом центре Арктики».
Имя Нансена навсегда вошло в историю арктических завоеваний. О Нансене нельзя говорить, не вспомнив его овеянного легендами трехмачтовика «Фрам» («Вперед») периода арктической экспедиции 1893—1896 гг.1. На корабле имелся собственный резиновый штемпель, и на аукционах появлялись полярные конверты с оттисками этого штемпеля.
Интересно, что уже тогда — сразу же по окончании легендарного дрейфа—могла появиться специальная серия марок. Но в силу обстоятельств, о которых теперь помнят лишь немногие, этого не случилось. Нансеновским маркам не довелось тогда нарушить унылого однообразия стандартных рисунков норвежских выпусков — почтового рожка да портрета короля Оскара II.
...12 августа 1896 г. После множества суровых испытаний Нансен и его спутник Иогансен, не дожидаясь, пока «Фрам» вырвется из ледового плена, прибыли в порт Вардё, откуда стартовала экспедиция.
Ранним утром какой-то незнакомец разбудил почтмейстера и протянул ему увесистую пачку телеграмм для отправки. Удивленный почтмейстер покосился на незнакомца, потом увидел подпись под верхней телеграммой и не поверил своим глазам: перед ним стоял сам Фритьоф Нансен, о котором никто ничего не знал с тех пор, как три года назад «Фрам» ушел во льды. Здание почты в Вардё стало тем местом, откуда в тот августовский день на весь мир разнеслась весть о победе в Арктике. Историческое здание не сохранилось: во время второй мировой войны его сожгли гитлеровцы.
Итак, в 1896 г. страна восторженно встретила героев. Еще никогда так не ликовала Норвегия. Еще ни один корабль в этой стране моряков не встречен был с такой всенародной радостью. Экспедиция дала обильные научные результаты. Были открыты законы дрейфа. Установлено, что в сердце Арктики под покровом льда находится море и что в районе полюса нет суши. Открыто множество островов. Впервые выполнены метеорологические наблюдения в центре Арктического бассейна...
Экспедиция дала и другой результат. Победное возвращение «Фрама» необыкновенно усилило всемирный интерес к полярным исследованиям. Разные страны стали срочно готовить свои полярные экспедиции.
Однако путь Фритьофа Нансена и его «Фрама» в «страну филателию» оказался не только не триумфальным, но даже тернистым...
Уже осенью 1896 г. — осенью всенародного ликования в Норвегии — в почтовое ведомство страны поступило несколько предложений отметить триумф экспедиции выпуском «нансеновских почтовых знаков». Было пять разных проектов: отметить марками Нансена со Свердрупом — его ближайшим сподвижником (а может быть, и всех участников экспедиции), «Фрам», отплытие «Фрама», Нансена с Иогансеном при прощании с «Фрамом», возвращение «Фрама» в столицу.
Но нашлись и противники. Как это ни удивительно, среди филателистов... Руководители норвежских коллекционеров развили большую активность, став в позу ревнителей «чистоты» филателии. И вот появляется следующий документ правления Клуба филателистов Христиании (тогдашнее наименование города Осло), датированный 23 сентября 1896 г.:
«Как явствует из газетных сообщений, идет агитация в пользу издания новых почтовых марок и других знаков почтовой оплаты по случаю возвращения норвежской полярной экспедиции.
Если против ожидания этому делу будет дан ход, клуб филателистов Христиании верноподданейше позволит себе обратить внимание на то, что, как должно быть известно почтенному управлению почт, в последнее время со стороны филателистов и различных почтовых управлений выдвигались возражения против выпуска юбилейных и прочих марок, не оправданных почтовыми нуждами. Есть основания предположить, что выпуск подобной серии марок сможет быть использован в спекулятивных целях и это, в свою очередь, скорее навредит славе, которую обеспечили норвежскому государству и народу экспедиции Нансена, чем умножит ее. По поручению Клуба: Аксел С. Стеен, И. Р. Томле, Вильг, Хиорт, Т. Видерёс».
«Нансеновские» марки Норвегии (1935 г.), ФРГ (1953 г.) и СССР (1961 г.)
Трудно сказать, чего больше в этом документе — консерватизма, ханжества или определенного расчета. Во всяком случае, «могильщики» почтового выпуска, которым могла бы гордиться полярная филателия, достигли своего. Вот что ответило должностное лицо от имени норвежской почты: «В связи с заявлением уважаемого правления от 23-го прошлого месяца, имею честь сообщить, что поднятая в прессе кампания за выпуск новых почтовых марок в ознаменование возвращения норвежской полярной экспедиции не встречает у почтового управления благосклонного отношения.
Кнуд Даль».
Так была погребена идея выпуска полярных почтовых миниатюр. Не случись этой грустной истории — и свое летоисчисление полярная филателия начала бы намного раньше.
Нередко случается, что современники не сразу оценивают значение подвига того, кто живет среди них... История несостоявшихся при жизни Нансена филателистических чествований заставляет скорее заподозрить норвежскую филателию того времени в некоторой флегматичности и инертности — ведь Нансен удостоился всемирного признания немедленно по возвращении на родину, он сразу же стал кумиром молодежи.
Почтовому ведомству Норвегии потребовалась длительная «раскачка», чтобы отметить, наконец, научный подвиг одного из великих сынов нации. Понадобилось сорок лет, чтобы почта «вспомнила» о знаменитой арктической экспедиции Нансена.
И вот итог... Ни одному полярному исследователю не посвящено столько почтовых марок — тринадцать!, — сколько посвящено отважному норвежцу. Вслед за норвежскими выпусками 1935, 1940, 1947 гг. последовали марки ФРГ (1953 г.), опять Норвегии, а затем Советского Союза (оба в 1961 г.). Выпуск Министерства связи СССР (№ 2653) был приурочен, как известно, к 100-летию со дня рождения Фритьофа Нансена.
Советский знак почтовой оплаты 1961 г. оказался не первым знаком внимания, который уделила наша страна знаменитому норвежцу.
Еще перед выходом «Фрама» в плавание экспедиция Нансена встретила горячее сочувствие в России. Ему были посланы не только карты, но и подробные описания населенных пунктов сибирского побережья. В правительственном свидетельстве предлагалось всем местным властям и частным лицам при заходе «Фрама» в российские воды и высадке экипажа на берег «оказывать означенной экспедиции в случае надобности возможное во всем содействие и помощь». Содействие и помощь не заставили себя долго ждать...
А уже через полтора года после возвращения на родину — весной 1898 г. — Нансена встречал Петербург. Полярного исследователя наградили российским орденом, медалями, удостоили почетного членства в Петербургской Академии наук.
«Русский народ сохранит в своей памяти имя великого ученого, исследователя и гражданина Ф. Нансена, героически пробившего путь через вечные льды мертвого Севера...», — гласил текст грамоты, которой наградил путешественника IX Всероссийский съезд Советов в 1921 г. А вскоре Нансен, большой друг молодой Советской России, был избран почетным членом Моссовета.
Любопытно, что ни одной из двенадцати почтовых марок с портретом Нансена, вышедших до появления нансеновской почтовой миниатюры в СССР, не суждено было такого большого плавания — в буквальном смысле этого слова. Именно нашим, советским маркам с портретом выдающегося героя Арктики суждено было начиная с 1962 г. пройти на почтовых конвертах в широтах, в которых когда-то дрейфовал «Фрам». Заняв место в строю полярных марок, выпуск № 2653 попал, в конце концов, на конверты научной дрейфующей станции «Северный полюс-10»...
4.4. Почта Амундсена 1918—1924 гг.
Норвежский полярный исследователь Руаль Амундсен (1872—1928 гг.) совершил ряд выдающихся экспедиций в Арктику и Антарктику. Они принесли ему не только славу и признание, они добавили несколько страниц и в полярно-филателистическую летопись. Амундсену посвящены марки Норвегии 1925, 1947, 1961 и 1971 гг., Венгрии — 1948 г., СССР — 1972 г. и Монако — 1972 г.
Главный след в истории полярной почты оставили арктические плавания норвежского исследователя. Следует отметить, что самые блестящие деяния Амундсена оказались так же тесно связаны с небольшими кораблями, как и экспедиции его великого соотечественника Нансена: Амундсен, как бы продолжив эстафету, плавал в арктических водах на легендарном «Фраме» и на новой шхуне «Мод».
Особое значение в истории полярной почты имела экспедиция на судне «Мод», которое было построено специально для дрейфа в Северном Ледовитом океане. 18 июля 1918 г. экспедиция под началом Амундсена вышла из Вардё с целью совершить плавание по северо-восточному проходу, вдоль северных берегов Евразии. Однако норвежская экспедиция явилась фактически лишь повторением сквозного плавания кораблей Вилькицкого «Таймыр» и «Вайгач» и уже не могла, по мнению современных историков, ничего изменить или дополнить...
Когда стало ясно, что «Мод» не сможет пройти вокруг Таймырского полуострова, участники экспедиции зазимовали около мыса Челюскин 2. Зимовка началась 9 сентября 1918 г. Вскоре Амундсен решил отправить отсюда почту. Со шхуны были командированы в дальний путь на Диксон два моряка — Тессем и Кнудсен. Они взяли с собой два пакета с письмами, зашитыми в одну брезентовую почтовую сумку.
...Наверное, не было в истории почты такого же трагического почтового перехода, как пеший рейс двух норвежцев на расстоянии около 900 км сквозь льды и полярную ночь. Люди, вызвавшиеся доставить в Норвегию почту, разумеется, отдавали себе отчет в том, на что они шли. На многие сотни километров вокруг — полное безмолвие, справа — суровый океан, скованный льдом, слева — неоглядная тундра, усеянная гранитными глыбами. Даже в наши дни почтовый рейс самолета от мыса Челюскин до острова Диксон мало похож на увеселительную прогулку... «Прогулка» Тессема и Кнудсена с почтовой сумкой за плечами тем более была не из легких.
Норвежцы сумели пройти почти весь путь. В дороге умер Кнудсен. Чтобы не оставлять тело соотечественника на растерзание зверям, его друг соорудил в устье реки Пясины костер, положил мертвеца в огонь и на прощание выстрелил несколько раз из винтовки.
Дальше Тессем пошел один. Пошел под вой пурги, под сполохи Северного сияния и хруст снежного наста. Когда силы стали совсем покидать его, он спрятал сумку с почтой в тайник, надеясь, видимо, когда-нибудь вернуться сюда. Окончательно обессилев уже совсем недалеко от Диксона, он сбросил спальный мешок и лыжи и продолжал идти, опираясь на палку. Если бы не ночь, Тессем без труда разглядел бы мачты радиостанции. Возможно, он увидел спасительные огни полярной станции острова. Ведь до цели оставалось всего два километра! Но их-то и не смог пройти матрос. Вероятно, он поскользнулся, а может быть просто прилег отдохнуть и уснул, чтобы уже никогда не проснуться...
Через несколько лет люди наткнулись у берега Диксона на скелет Тессема, нашли и брошенные вещи. Наконец стала ясна трагедия двух норвежских матросов... А что же случилось с почтой Амундсена?
Часть писем была разбросана по берегу. В стороне валялись два пакета в брезентовом мешке. Один из них адресовался в Америку — в Институт земного магнетизма, другой в Норвегию. Тут же были обнаружены визитные карточки Амундсена, взятые матросами с целью облегчить свою почтовую миссию. Надпись на карточках гласила: «Милостивый Государь, не откажите во всевозможном содействии г-ну П. Л. Тессему при отправлении телеграмм и дальнейшем продолжении пути с почтой в Норвегию».
Интересно, что все письма Амундсена в сумке хорошо сохранились. Ни время, ни пурга, ни летние дожди не повредили их...
Прошли годы. Зимовщики Диксона бережно хранят память о мужественном почтовом переходе двух норвежских моряков. На пустынном материковом берегу против острова когда-то стоял крест. На нем — вырезанные ножом всего лишь несколько слов по-норвежски. Сейчас гостю Диксона показывают массивный гранитный памятник на берегу. Дощечка на камне напоминает о тяжелой трагедии, которую не забыла Арктика.
Экспедиция Амундсена 1918—1924 гг., несмотря на эту трагедию, оставила о себе хорошую память у филателистов.
Во многих филателистических коллекциях бережно хранятся по сей день почтовые открытки, которые проплыли на борту «Мод» и зимовали с экипажем у мыса Челюскин. Все они имеют по два оттиска спецштемпеля с изображением парусника и надписью «Польхавет» (в переводе с норвежского — «Приполюсный океан»). Многие впадают в ошибку, связывая появление этих открыток с плаванием Амундсена на нансеновском «Фраме».
На первый взгляд может показаться, что открытки действительно побывали на «Фраме»... На обратной стороне — изображение нансеновского судна; на адресной стороне слева у небольшого изображения полярного исследователя — текст на четырех языках (норвежском, немецком, английском и французском): «Эта открытка будет доставлена «Фрамом» через приполюсный океан и затем послана по почте отправителю». Ниже помещена факсимильная подпись Руаля Амундсена.
История этих открыток не лишена интереса.
Открытка, выпущенная в память об экспедиции Амундсена 1918—1924 гг.
По возвращении из триумфальной экспедиции в Антарктиду на «Фраме» Амундсен, ободренный успехом, решил снова воспользоваться этим судном для запланированного плавания и дрейфа в Северном Ледовитом океане. Чтобы частично облегчить финансовое бремя новой экспедиции, Амундсен и организовал печатание рекламных открыток. Разумеется, расчет был правильный. Интерес широкой публики к арктическим экспедициям быстро рос, и не удивительно, что спрос на почтовые сувениры амундсеновского предприятия был немалый.
Планы экспедиции, хорошо подготовленной и оснащенной, были, однако, нарушены. Началась первая мировая война. Амундсен перенес намеченные сроки. От идеи использования «Фрама» он отказался, решив, что легендарная шхуна и так уже слишком много повидала на своем веку. По плану Амундсена изготовили новый полярный корабль, спущенный со стапелей в 1917 г. и получивший свое название «Мод» по имени королевы Норвегии.
До отплытия экспедиции оставалось чуть больше месяца, печатать новый тираж почтовых открыток уже не имело смысла. Так и появились через несколько лет в филателистическом обороте открытки Амундсена, содержавшие ссылку на «Фрам», но совершившие полярное путешествие на «Мод»... Правда, изредка встречается изготовленный в небольшом количестве второй выпуск открыток. Они отпечатаны в последний момент, когда был готов новый экспедиционный корабль. На адресной стороне открыток второго выпуска сделана та же надпись, но уже со ссылкой на «Мод» и без перевода текста на другие языки.
Корабельный штемпель представляет особый интерес. При увеличении нетрудно рассмотреть на борту шхуны ее название — «Мод». Во время экспедиции делали по два оттиска на каждую открытку: марка гасилась, как правило, более ранней датой, а на свободном месте слева впоследствии ставился оттиск с более поздней датой, приуроченной к окончанию экспедиции. Почти на всех открытках первый оттиск был сделан 13.9.1918 г. Тут же имеется и указание географической широты — 77°33'. Пожалуй, это первый в мире почтовый штемпель, имеющий, помимо даты, обозначение координат.
Где находились норвежцы 13 сентября? Пройдя в начале месяца мимо самой северной оконечности Евразии — мыса Челюскин, шхуна не смогла больше пробиться через ледяное поле и участники экспедиции стали через четыре дня — 13 сентября — на зимовку. В тот день в непосредственной близости от мыса Челюскин и началось гашение открыток штемпелем шхуны. Почти все оттиски с этой датой читаются плохо.
Оттиски, сделанные в начале последней зимовки экспедиции — 4.8.1924 г., — более качественные. Штемпеля с этой датой имеют обозначение другой широты — 76°51'. В то время норвежцы находились у впадения реки Колымы в бухту Амбарчик.
Встречаются и другие даты, но весьма редко. Все открытки попали к отправителям только в феврале 1926 г. Как указывается в некоторых филателистических исследованиях, опубликованных в зарубежной прессе, на борту «Мод» имелось два экземпляра штемпеля: ручной и машинный. Их рисунки и тексты полностью идентичны; отличия, различимые лишь при тщательном рассмотрении, незначительны. Кстати, более качественные оттиски 1924 г. выполнены исключительно ручным штемпелем. Машинный штемпель применялся в первое время, но быстро износился и почти все оттиски получались с «провалами» в левой и правой частях внешнего круга.
В коллекциях филателистов СССР имеется лишь несколько экземпляров амундсеновской открытки первого выпуска. Одна из них была представлена в тематическом экспонате, показанном на Всесоюзной филателистической выставке 1967 г. в Москве.
4.5. Марки Амундсена 1925 г.
Шхуна «Мод» еще продолжала свою одиссею в Северном Ледовитом океане, а Руаль Амундсен уже был захвачен новой идеей. Возвратившись в Норвегию, он с 1920 г. занимался сбором средств и подготовкой воздушной экспедиции к Северному полюсу. Потребовалось почти пять лет, прежде чем самолет «Дорнье-Валь» смог появиться в небе Арктики.
...И вновь на помощь призвали филателию. Собираясь вновь выпустить специальные почтовые карточки — «Полькартен», Амундсен решил на этот раз расширить «филателистическую программу» своей полярной экспедиции.
В письме от 7 января 1924 г. полярный исследователь обратился к властям с просьбой выпустить специальные почтовые марки для франкирования его открыток. Эти открытки уже продавались населению. Власти одобрили идею Амундсена с условием, что марки должны продаваться по своей номинальной стоимости на почтамте Осло и там же гаситься на почтовых карточках экспедиции. Поскольку организаторов экспедиции мог устроить лишь такой выпуск марок, который действительно явился бы экономической поддержкой арктического перелета, уполномоченный представитель Амундсена указал в письме от 14 февраля 1924 г., что запланированное издание одной единственной марки в 25 эре не принесет ожидаемой помощи. Нужна целая серия марок. Причем в почтовые окошки следует передать ограниченное количество марок, остальные серии должны поступить Амундсену для последующей продажи коллекционерам.
Лист из экспозиции «Почта Арктики». (Коллекция Г. Энгельмана, ФРГ, г. Вольфсбург). Норвежская серия, выпущенная для финансирования полета Амундсена на Северный полюс, на конвертах встречается редко. Коллекция Энгельма на неоднократно отмечалась золотыми и серебряными медалями на международных филателистических выставках.
И вот 17 марта 1924 г. власти принимают решение выпустить целую серию почтовых марок, состоящую из номиналов: 5, 10, 15, 20 и 25 эре. Вслед за этим публикуется сообщение Норвежского союза планеристов о том, что эта организация, взяв на себя подготовку перелета, договорилась с властями о выпуске дополнительных марок с номиналами в 2 и 3 эре. Между тем вся серия из семи марок уже была отпечатана еще летом 1924 г.
Лишь 20 марта 1925 г. было официально сообщено о выпуске марок в обращение: «В связи с полярным полетом Руаля Амундсена 1 апреля 1925 г. выпускается серия почтовых марок с номиналами 2, 3, 5, 10, 15, 20 и 25 эре. Эти марки печатаются только ограниченным тиражом. Серию нельзя будет приобрести у «марочного управляющего» почты. Лишь небольшие количества тиража передаются в почтовые отделения».
Легко представить себе, как были обескуражены норвежские филателисты таким заявлением. Вокруг выпуска сразу поднялся ажиотаж. Интерес к новым маркам подогревался не только самим характером выпуска, но и появлением разных типов и разновидностей тиража. И вновь «марки Амундсена» оказались в центре внимания. В филателистической прессе, особенно норвежской, вплоть до последних лет появлялись новые и новые статьи, анализирующие и описывающие разновидности выпуска 1925 г. Подробное описание всех разновидностей обоих типов каждой марки помещено в «Информационном бюллетене филателистического клуба «Тромсё» в 1970 г.
Рисунок, идентичный для всех семи марок, выполнен графиком Торольфом Холмбоэ. В типографии Осло рисунки перенесли на цинк и затем с каждого номинала изготовили по два оригинальных клише. Далее были сделаны печатные пластины, монтировавшиеся попеременно по типам первому и второму. В результате выявлены два оригинальных типа и пятьдесят подтипов. Ныне клише хранятся в почтовом музее в Осло.
Каковы же тиражи «марок Амундсена» и как они распределялись между почтой и организаторами выпуска?
2 эре: тираж — 569700, из них 100000 проданы через почту, а остаток получил Норвежский союз планеристов. 3 эре: соответственно 357000—60000. 5 эре: соответственно 250000—50000. 10 эре: соответственно 254200—50000.
15 эре: соответственно 202700—50000. 20 эре: соответственно 206800—50000. 25 эре: соответственно 375500—60000.
Попытка Амундсена достичь Северного полюса на самолете не увенчалась успехом. Экспедиция на «Дорнье-Валь» достигла, правда, 88° с. ш., но из-за неполадок вынуждена была повернуть обратно.
В 1926 г. Амундсен возглавил 1-й трансарктический перелет на дирижабле «Норвегия». Командиром дирижабля был его конструктор итальянец У. Нобиле. Экспедиция проложила такой маршрут: Шпицберген — Северный полюс — Аляска. Полет проходил 11—14 мая 1926 г. Ему посвящены различные почтово-филателистические сувениры. В Италии выпустили в апреле 1926 г. специальный конверт, на который наклеивали, помимо почтовой марки, виньетку с изображением дирижабля и именами трех полярных исследователей — Амундсена, Нобиле, Уэлсворта. Виньетки выпущены как с зубцами, так и без зубцов. Особенно интересна экспедиционная почтовая карточка Норвегии с напечатанной неофициальной маркой перелета. На карточках ставился крупный сопроводительный штемпель с названием дирижабля, датой полета и маршрутом.
Этот материал относится к раритетам, изредка появляющимся на аукционах.
4.6. Экспедиции Нобиле посвящается...
Весной 1928 г. вылетела из бухты Кингс-Бэй на Шпицбергене к Северному полюсу экспедиция итальянского генерала Умберто Нобиле на дирижабле «Италия». Пролетев над полюсом 24 мая, дирижабль повернул обратно к Шпицбергену. И тут произошла катастрофа: 25 мая дирижабль стал терять высоту и ударился о лед. Из шестнадцати человек экипажа погибло восемь.
Трагедия в Ледовитом океане взволновала весь мир. Поиски экспедиции, ставшие настоящей ледовой эпопеей, вошли в историю как коллективный подвиг людей многих национальностей, объединенных чувством интернационального долга. На поиски экипажа «Италия» устремились около полутора тысяч человек, 22 самолета, 18 кораблей разных стран, в том числе — три советских. Тогда же вылетели на легком гидросамолете Амундсен и его пилот Дидриксен. Оба они погибли. Франция потеряла четырех летчиков, Италия — трех.
Победителем в этом благородном соревновании стал Советский Союз. Ледоколу «Красин» удалось одержать победу над стихией и спасти пленников Ледовитого океана. Впоследствии Нобиле писал: «Я всегда испытывал глубокую симпатию к русским. А в этот раз мы были просто удивлены быстротой, с которой русские снарядили спасательную экспедицию, получив известие о постигшем нас несчастье».
Филателия не прошла безразлично мимо важной страницы в истории полярных экспедиций. Особый интерес представляют эти филателистические материалы для советских коллекционеров, поскольку именно наша страна внесла главный вклад в дело спасения экспедиции Нобиле.
Сведения о том, что на борту «Италии», пролетевшей 24 мая 1928 г. над Северным полюсом, была почта, противоречивы. Однако еще в конце апреля — за месяц до полета — появились филателистические документы, имевшие непосредственное отношение к экспедиции. Это, во-первых, конверты служебной корреспонденции. Письма отправлялись итальянской компанией на имя людей Умберто Нобиле в немецкий городок Штольп. Там, в специальном ангаре, доводили дирижабль до необходимой кондиции.
На месте работ побывало несколько любопытных. Среди них оказался и находившийся там проездом К. Хорн, молодой человек, небезразличный к коллекционированию. Выпросив обрезки от обшивки дирижабля, он нарезал из них почтовые открытки и, оформив их по всем правилам, послал домой. Тридцать восемь лет спустя, коллекционер рассказал историю своего приобретения на страницах журнала «Заммлер-экспресс» (№ 11, 1966 г.) и опубликовал несколько интересных фотографий.
Если говорить о значении филателистических сувениров К. Хорна, то следует, разумеется, отметить, что их историко-почтовая и документальная ценность относительна. Но вместе с тем, они представляют самостоятельный интерес как своеобразный филателистический курьез.
Как сложилась дальнейшая судьба открыток Хорна? С 1967 г., после смерти К. Хорна, они стали появляться на филателистических выставках в коллекции Г. Энгельмана (г. Вольфсбург, ФРГ), известного энтузиаста полярной филателии, собрание которого отмечено целым рядом золотых и серебряных медалей. Как сообщил автору Энгельман, бывший владелец завещал ему открытки, составлявшие гордость коллекции.
В 1966 г. итальянский консул в Ганновере продавал одиннадцать писем дирижабля «Италия». За них была запрошена баснословная сумма — 500 фунтов стерлингов или 5500 западногерманских марок. На некоторых филателистических аукционах время от времени появляются и другие почтовые документы, связанные с экспедицией Нобиле. Так, на аукционе в Лондоне продавался конверт океанского лайнера «Читта ди Милано», являвшегося базой экспедиции. На штемпеле запечатлена дата гибели дирижабля «Италия».
Наконец, известна еще одна группа филателистических материалов. Она носит, однако, чисто сувенирный характер.
24 мая 1965 г. в Венеции открылась национальная филателистическая выставка «Полярные исследования». Она была приурочена к годовщине того дня, когда с борта «Италии» сбросили трехцветный итальянский флаг на Северном полюсе. К выставке выпустили специальную открытку. На виньетках (с зубцами и без зубцов) изображен дирижабль Нобиле над полюсом. Такое же изображение — на памятном штемпеле.
4.7. Марок пока немного...
До начала 30-х годов полярная тема в филателии довольно медленно завоевывала позиции. Объяснялось это слабым приростом филателистического материала. События, на которые в наши дни почта откликнулась бы незамедлительно, тогда или вообще не удостаивались внимания почтовых ведомств (если не шла речь о компенсации части экспедиционных расходов с помощью знаков почтовой оплаты), или вызывали у них весьма замедленную реакцию.
...В конце прошлого века швед С. Андре отправился со Шпицбергена в свой драматический полет на воздушном шаре к Северному полюсу (кстати, для пересылки корреспонденции воздухоплаватель использовал почтовых голубей). Чтобы увековечить этот мужественный эксперимент, о котором писали в свое время газеты всего мира, почте понадобилось полвека... В 1948 г. память погибшего исследователя была отмечена почтовой маркой. Она выпущена, однако, не в Швеции, а в Лихтенштейне — в серии, посвященной пионерам воздухоплавания. Лишь в 1973 г. шведское почтовое ведомство посвятило Андре марку.
...В 1926 г. американец Ричард Бэрд совершил «прыжок» на легком самолете «Фоккер Ф-7» со Шпицбергена на полюс и обратно. Прошло без малого сорок лет, и в 1964 г. вышла почтовая марка в память об этом полете. Ее выпустило маленькое княжество Монако в серии, не имевшей никакого отношения к арктическому перелету.
Другой американский исследователь Арктики Губерт Уилкинс, прославившийся в 1931 г. как один из пионеров кораблевождения в высоких широтах, так и не был отмечен на почтовых марках. Отдавая должное Уилкинсу как большому энтузиасту Арктики, как мужественному летчику, лично принявшему участие в трудных поисках экипажа советского самолета, пилотируемого С. А. Леваневским, следует, тем не менее, отметить, что ему несправедливо приписывались лавры первооткрывателя подледного плавания. В августе 1931 г. его подводная лодка «Наутилус» отправилась в полярное плавание. Корабль имел, однако, множество неполадок, и ему так ни разу и не удалось нырнуть подо льды...
Имеется почтовая документация экспедиции Губерта Уилкинса: конверты с сопроводительным штемпелем, франкированные марками США и Англии.
...Итак, филателистический материал первых десятилетий века, частью в виде документальных свидетельств арктических экспедиций, а частью — в виде ретроспективных юбилейных выпусков, донес до наших дней память о попытках полярных исследователей разных стран пробиться в район Северного полюса на самолетах и дирижаблях, на подводной лодке и в упряжке ездовых собак... Научное значение большинства этих экспедиций невелико. Ведь в конце концов ни успешный полет Амундсена над полюсом на дирижабле «Норвегия» в 1926 г., ни полет Нобиле на дирижабле «Италия» в 1928 г., окончившийся катастрофой, ни «прыжок» Ричарда Бэрда на «Фоккере» к полюсу и обратно в общем-то почти ничего не дали науке. Почтово-филателистическая документация названных экспедиций отражает, таким образом, лишь мужество исследователей Арктики, проложивших путь через льды, холод и вечное безмолвие высоких широт. И вот теперь, когда полеты на «вершину мира» стали привычны и филателисты получили возможность специализироваться, интересная область коллекционирования дает обильную пищу для творчества.
1 Строивший «Фрам» по заказу Нансена Колин Архер, основатель Норвежского общества по спасению потерпевших кораблекрушение, изображен на двух марках Норвегии 1941 г. Сам же корабль отмечен почтовой маркой Норвегии в 1973 г.
2 В дальнейшем экспедиция проходила так: в навигацию 1919 г. удалось пройти до острова Айон, где судно встало на новую зимовку. В 1920 г. норвежцы вышли в Берингов пролив, а с августа 1922 г. «Мод» начала дрейф из Берингова пролива на Север. Однако план повторить путь «Фрама» не удался и судну удалось освободиться ото льдов только в середине июля 1925 г. Дрейф проходил уже под руководством Свердрупа.
Вперед:
ГЛАВА 5. «ЦЕППЕЛИН», «МАЛЫГИН» и ФИЛАТЕЛИЯ
Назад: